Питер де Хох, «Два солдата, служанка и трубач». Выпили, а что дальше?

Питер де Хох, голландский художник XVII века, посвятил досугу военных несколько картин. Одна из них — «Два солдата, служанка и трубач» — отображает сценку в непритязательных обстоятельствах.

Конюшня постоялого двора — под левой рукой служанки виден конский круп и чернеет хвост. Наверху — сеновал, справа видно приставную лестницу, по которой можно забраться наверх (между прочим, пол конюшни вымощен шестигранной плиткой).

На дворе — лето, солнечно. Как сказал классик, «погода благоприятствует любви».

Почему выпивохи выбрали такое место? Логично предположить, что в доме (конюшня пристроена, справа видна дверь в дом), там, где расположились на постое солдаты, все забито, а эти трое нашли уголок поспокойнее. И это уже не первый случай такого времяпрепровождения: все наготове — столик, стулья, посуда. А вино принесла служанка.

Пьют основательно, уже выкурили по трубке и сейчас играют в мензурку, точнее — доигрывают. Надо полагать, что вино в кувшине уже закончилось, осталось только то, что в мензурке у красноносого.

Служанка забирает пустой кувшин, а солдат что-то ей говорит. И взгляд у него вопрошающий, и улыбка двусмысленная. Возможно, он просит принести еще, а служанка так снисходительно отвечает, что, мол, хватит. Или он просит еще чего-то, а она велит ему не торопиться, мол, не сейчас. Хотя, в принципе, она и не против, уж очень он обходителен. Да и внешность у него подходящая: усы, кудри. Во всяком случае, улыбка у нее не сказать — многообещающая, но сочувствующая.

О названии — вероятнее всего, название дано не художником. Несомненно, что сидящий слева — солдат, на нем кираса. А тот, что развалился и пьет, одет в цивильное (может быть, это и есть командир, только что снял с себя кирасу; сейчас наденет — и на плац?). Напился до состояния «хоть выноси». Не чувствует ответственности — ему не на службу. И сам пьян, и гетры у него вразнобой: один выше, другой ниже. Правда, шляпа в руке — свидетельство его намерения уйти, вот только надо прикончить эту мензурку.

Довольно странный набор действующих лиц: если два солдата и служанка — логично, то при чем здесь трубач? Он как-то выделяется из компании: и одет поярче и побогаче, стоит ко всем спиной. Да еще и трубит! Зачем? Кому? Где-то рядом казарма или дома для постоя? Где командир, который дал приказ трубить? И почему надо трубить, когда еще можно пить? А может быть, он трубит однополчанам, чтобы они присоединялись? Может быть, он уже напринимался так, что потерял чувство реальности и вообразил себя на смотру?

Строго говоря, трубач выглядит самым трезвым в этой компании (хотя он показан со спины). Он аккуратно, щегольски одет: шпага, перевязь, роскошная шляпа, красные гетры, малиновый плащ.

Может быть, события развивались несколько иначе. Какой-то большой начальник решил то ли выступить в поход, то ли провести учения. И начал собирать своих солдат. Прежде всего, он дал задание найти командиров, чтобы они распорядились об общем сборе. Трубач (в данном конкретном случае) пошел в поиск и нашел того, который ему был нужен, передал ему приказ вышестоящего и тут же получил приказ трубить общий сбор. Прямо с места, на котором он находился.

Сейчас офицер (красноносый) допьет мензурку, наденет то, что снял перед пьянкой, выведет коня из конюшни и поведет своих солдат на плац. А кирасир (очень может быть, это — ближайший помощник и друг командира, по совместительству — собутыльник) успеет договориться со служанкой обо всем, о чем хотел договориться (иначе зачем было рисовать сеновал?).

А что может быть после сбора? Либо их пошлют в бой, либо они вернутся в конюшню и продолжат свои питейные и прочие игры…